Была ранняя весна, месяц март.

Снег еще полностью не растаял, было холодно, но солнце уже чаще стало показываться из-за облаков. Я опаздывала в университет. В наушниках играла веселая музыка, а я спешила в магазин, чтобы купить себе что-нибудь вкусного, когда маленькая старушка остановила меня.

Она была одета совсем не по погоде. На ней был легкий плащ, а на голове  был повязан тоненький хлопковый платочек. Старушка смотрела на меня своими серыми, выцветшими глазами и что-то говорила.

Я вынула наушники из ушей.

– Дочь, купи молочка, а? – мягко повторила старушка. – Свежее, только из под коровки.

– Бабуль, да я это молоко с рождения не люблю.

Старушка удивленно оглядела меня.

– А как же тебя кормили грудью то, дочь?

– Да меня всего два месяца и кормили. Так вот. Я спешу, извините.

Я попыталась сбежать, но она мягко коснулась моей руки и осторожно произнесла:

– А мы выросли на молоке коровьем, в деревне. Коровка нас от смерти голодной спасла.

Я осталась на месте. Старушка грустно улыбнулась и продолжила:

– Война была, когда мне было 10 лет. Я все помню, дочь, как сейчас… Зашел к нам переводчик немецкий как-то, и говорит, мол, уходите из деревни, а то подожжём её вместе с вами. Я маленькая была… Представь, дочь, такое маленькому ребенку услышать! Как это так, подожжём вместе с вами? Как это так, сгореть?

Она на несколько секунд замолчала и посмотрела мне в глаза. Взгляд был полон ужаса, будто бы она снова мысленно переживала события прошлого.

– Отец сказал что из родного дома никуда не пойдет. А нас отправил. Ну и пошли мы со старшей сестрой к нашим, в окопы. А деревню немцы подожгли. Все вокруг горело. Отец вывел корову, шлепнул по бедру и сказал, беги к нашим! Корова к нам пришла, а за ней соседка прибегает и кричит: «Девочки! Отец горит!» Я все помню, дочь! Все, как вчера…

Старушка заплакала. Я обняла её и попросила больше не рассказывать. Она поблагодарила меня, а затем прижалась ко мне, как будто бы искала защиты.  Боль прошлого слишком терзала её сердце. Вроде бы уже время прошло, и войны нет, и солнце светит над головой. И все хорошо. Но ужасные картины, которые остались в сознании маленькой девочки, встают перед её глазами вновь и вновь.

Нам никогда не понять сполна, что пережило то поколение. Мы слишком избалованы. Мы можем себе позволить выбирать, какое молоко сегодня купить.  Магазины переполнены продуктами, мы можем купить все, чего только не захотим, и даже если потом это полетит в помойку – мы можем себе это позволить.

Мы можем себе позволить абсолютно все. Мы уезжаем из родных городов, из страны, мы возвращаемся, если этого захотим. И нам этого мало.

Нам никогда не понять по-настоящему, что пережило то поколение.

Хотя бы потому, что мы можем себе позволить не любить молоко.

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter.

1 КОММЕНТАРИЙ

  1. Спасибо большое, очень хороший рассказ, хотя и короткий, а так хотелось бы приласкать, утешить ту старушку… Я видел подобных старушек, но только издалека, и разговоров с ними не было…
    Вспоминаются мамины рассказы о войне… Удивительно: в них нет ужаса, страха, а есть простое, безхитростное желание жизни. Точно такое как у Джека Лондона.
    Я только недавно узнал, что мой дед Саша служил в НКВД. А сложил голову под Сталинградом.
    Как-то раз к нему пришёл донос на соседа, де, он прячет оружие, скоро за ним придут, сделают обыск и… И вот он пришёл к нему и говорит: сейчас же иди и утопи свой пистолет в сортире! Так и сделал. Пришли, обыскали, перевернули всё вверх дном, но ничего нашли, ушли ни с чем, ни с кем. И его не забрали.
    А потом спустя годы, уже в войну, в эвакуации, когда было голодно и чуть не пухли с голоду, есть было нечего, внезапно открывается дверь и входит какой-то человек. И сходу кладёт на стол мешок. «Ваш муж (это моей бабушке, ныне покойной) тогда спас мне жизнь, теперь и я вам помогу». А в мешке — мука! Так моя бабушка, её дети, внуки и правнуки спаслись.
    Добро никогда не проходит бесследно!

    «Нам никогда не понять по-настоящему, что пережило то поколение». Да, конечно так. Врач хирург, стоматолог никогда не смогут понять по-настоящему своего пациента. Иначе им самим пришлось бы ломать ноги, чинить больные зубы; да и не хватит никаих своих органов на такое «понимание»! ;)
    Но мы можем понять и познать тех, кто нам рассказывает об очень важном, что, оказывается, касается, трогает и нас — из их безхитростных и искренних рассказов. Наверное, это и есть преемственность поколений?
    Добро «никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут…

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here