СУВОРОВ И НАПОЛЕОН — ТАКИЕ ВЕЛИКИЕ, ТАКИЕ РАЗНЫЕ…

0
17072
napoleon-suvorov

«ПОБЕЖДАЮТ НЕ ЧИСЛОМ, А ХРАБРОСТЬЮ И УМЕНЬЕМ»

Известно, что французский полководец Наполеон восхищался военной тактикой и мыслью Александра Суворова, считая его лучшим в военном деле.

Известный поэт, публицист, военный историк, участник русско-французских сражений Федор Глинка писал: «Теперь уже ясно и открыто, что многие правила военного искусства занял Наполеон у нашего Суворова. Этого не оспаривают сами французы; в этом сознается и сам Наполеон; в письмах из Египта, перехваченных англичанами, он явно говорит Директории, что Суворова до тех пор не остановят на пути побед, пока не постигнут особенного его искусства воевать и не противопоставят ему его собственных правил».

Бонапарт родился в 1769 году, а Суворов в 1730 г. Оба были блестящими полководцами. Один останется в веках — героем и народным любимцем, другой — с позором проведет остаток жизни в изгнании на острове Святой Елены. Оба стремились к самому высокому признанию, но каждый по-разному. Наполеон в 1804 году провозглашен французским императором. Суворов в императоры не метил — он служил своему отечеству верой и правдой, не выносил роскоши и пренебрегал всем царским, кроме наград и военной похвалы — это было его маленькой слабостью.

Тем не менее, за непревзойденное военное искусство Александр Васильевич был возведен сначала в графское достоинство, потом в княжеское и, наконец, получил звание генералиссимуса.

Оба были выдающимися полководцами своего времени. Победы Суворова говорили сами за себя — величайший полководец России, на протяжении почти 50 лет непрерывной боевой деятельности не знал поражений. Лучшие европейские армии были разгромлены русскими войсками под командованием великого полководца.

Наполеон также одержал множество побед над армиями антинаполеоновской коалиции, расширив свою империю от Южной Испании до Балтийского моря. Правда, его триумфальное шествие было остановлено русской армией под командованием учеников Суворова — Кутузов, Багратион, Милорадович…

Однажды эти два великих полководца могли встретиться на поле боя, но поход армии под командованием фельдмаршала Суворова в помощь австрийцам против Бонапарта был отменен.

В 11 часов вечера 6 (17) ноября 1796 г. умерла императрица Екатерина II. Она не успела подписать рескрипт на имя Суворова о формировании 51-тысячной армии для отправки в Италию. Наследник престола император Павел отрицал все инициативы своей матери и сдал рескрипт в архив.

Суворов не скрывал своего разочарования. Он твердил, что уклонение от конфликта с французами лишь усугубит его, и бранил любимые Павлом немецкие порядки в армии: «Карманьольцы (то есть французская революционная армия) бьют немцев, от скуки будут бить русских, как немцев».

Фельдмаршалу приказали удалиться в свое имение и жить там под надсмотром полиции.

По рассказу Дениса Давыдова, Суворов зачитал этот приказ перед строем своей армии и «стал снимать с себя все знаки отличий, причем говорил:

«Этот орден дали вы мне, ребята, за такое-то сражение, этот за то»… Войска, растроганные до слез, воскликнули: «Не можем мы жить без тебя, батюшка Александр Васильевич, веди нас в Питер».

Обратившись к присланному с высочайшим повелением генералу, Суворов сказал: «Доложите государю о том, что я могу сделать с войсками».

Один из приближенных, подойдя к нему, сказал ему что-то на ухо; Суворов, сотворив крестное знамение, ответил: «Что ты говоришь, как можно проливать кровь родную!»

Затем он снял шпагу и фельд маршальский мундир, надел вместо него кафтан на меху и под рыдания солдат уехал.

В дальнейшем у Суворова по-разному складывались отношения с Павлом, но когда полководцу намекали на возможный успех путча, он отвечал одно: «Молчи, молчи! Кровь граждан!»

Из этого короткого исторического факта прослеживается еще одна характерная деталь. Будь такой шанс у Наполеона — он бы не церемонился с императором и не задумываясь повел бы армию против своего императора. Впрочем, он так и сделал — одержав победу над австрийской армией при Арколе, генерал Бонапарт задумал захватить власть во Франции. Ему в голову пришла ошеломляющая мысль — для кого он добывает эти победы? Что может быть достойной наградой его военному таланту? Ответ был один: политическая власть. Это опаснее прохода по Аркольскому мосту, (в результате которого его жизнь героически спас преданный ординарец, который закрыл генерала своей грудью и погиб) но, как позже говорил Наполеон, «той ночью ко мне пришла великая амбиция, не оставлявшая меня более»…

Суворов мог отдать приказ армии, и через несколько часов мог бы упиваться императорской властью, которую он добыл в удачном стечении обстоятельств. НО, все кто знал полководца Суворова, с его странностями и причудами, с манией величия в военном ремесле и с душой простого русского солдата, охраняющий землю русскую, — нет, на такой поступок русский полководец не был способен.

В нравственности и в благородстве, да и во многом другом эти два великих полководца слишком разные…

***

Известно, что и Суворов также восторгался действиями молодого французского полководца.

Наблюдая за успехами французской республиканской армии, Суворов мечтал сразиться с Бонапартом и говаривал: «Далеко шагает, мо’лодец! Пора унять». Узнав же, что Бонапарт отбыл в Египет, Суворов сетовал:

«Бог в наказание за мои грехи послал Бонапарта в Египет, чтобы не дать мне славы победить его».

Наполеона он ставил в один ряд с великими полководцами мира – Цезарем и Ганнибалом.

Наполеон говорил, что «люди, имеющие много ума и мало характера, малопригодны к профессии полководца. Лучше иметь больше характера и меньше ума, тогда можно иметь больше успеха. Полководцы, обладающие большим умом и соответствующим характером – это Цезарь, Ганнибал, Тюренн, принц Евгений и Фридрих».

Показательно, что Наполеон нарочито при этом не назвал имя Суворова, лишившего Францию в сказочно короткий срок всех завоеваний Бонапарта в Италии. Несомненно, Наполеон видел гений русского полководца, поэтому ревностно относился к блестящим победам Суворова, чувствуя в нем соперника.

И если бы им когда-то было бы суждено встретиться на полях сражений, их действия, как и их ораторские речи непременно отличались бы, причем существенно. Наполеон, трепетно относившейся к ораторскому искусству, говорил бы как обычно много и воодушевленно. Он бы вышел в очередной раз перед своей великой армией и восторженно произнес:

«Покажем, братцы, как умирают русские. На свете есть три сорта людей: Хочу, Hexочу, Немогу. Первые всего достигают, вторым все мешают, а третьи терпят во всем неудачу. Пусть падут все трусы, я хочу командовать только храбрыми…» (воинственная речь Наполеона в годы Отечественной войны)

А русский полководец, отличавшийся краткостью и лаконичностью, по обыкновению бы произнес нечто подобное:

«Французы пришли у нас учиться, дадим им урок.»

Рекомендуем также:

ПАРАДОКСЫ И ЧУДАЧЕСТВА А. СУВОРОВА

ПРИЧИНЫ ПОРАЖЕНИЯ НАПОЛЕОНА В РОССИИ

КАК РУССКИЙ ГЕНЕРАЛ СПАС ЖИЗНЬ НАПОЛЕОНУ

Нашли ошибку? Выделите ее и нажмите левый Ctrl+Enter.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Please enter your comment!
Please enter your name here